…Мне за свою жизнь приходилось выступать в разных аудиториях – и в нашем Отечестве, и в большинстве стран мира, так уж Господь устроил мой жизненный путь. И всегда, когда выступаешь, бывает не то чтобы волнение, но некий эмоциональный подъем, который, быть может, помогает найти контакт с аудиторией.
Но сегодняшнее мое выступление связано с совершенно особыми эмоциями. Во-первых, я ленинградец, петербуржец, воспитанный еще в советское время, когда быть верующим человеком означало быть изгоем общества. Правда, Петербург – это все-таки город с превалирующим количеством интеллигенции, если сравнивать с другими местами, поэтому, может быть, давление на Церковь, на верующих людей здесь не было таким уж авторитарным. Но, тем не менее, оно было, и я отчетливо помню все, что со мной происходило.
Вот по истории изучается эпоха Ренессанса. Была у нас преподавательница, которая вызвала меня к доске, чтобы я ответил на тему Леонардо да Винчи и научного подъема в эпоху Ренессанса. И вдруг после того, как я всё ответил, она заводит разговор на тему, не касающуюся предмета, и вдруг задает мне вопрос: «Ну, давай оставим Леонардо да Винчи. А ты сам-то в Бога веришь?»
Сейчас этот вопрос у вас не вызывает особой реакции, но это было во времена, когда царило тотальное атеистическое воспитание, когда религия была зажата в тиски. Вдруг у мальчика спрашивают: «А ты в Бога веришь?» Целый класс, замерев, слушает, ждет. Я отвечаю: «Еще раз повторите». – «Вот ты говоришь, что тогда верили в Бога, а ты сам-то как думаешь, Бог есть или нет?» Я так спокойно ей в ответ: «А я думаю, что Бог есть».
Что началось! У этой женщины легкая истерика. «Ну, ты понимаешь, что в Бога верят совершенно безграмотные люди?? Мы идем по пути к коммунизму, у нас наука, искусство, Гагарин в космос полетел!» (это было как раз в том году). А я ей говорю: «Могу ли я процитировать Вам Эйнштейна?» – «Чего??» – «Альберта Эйнштейна». – «Ну цитируй». И я цитирую: «Моя религия – это глубоко прочувствованная уверенность в существовании высшего интеллекта, который постигается через доступное нам познание мира». Гробовая тишина в классе. Она спрашивает: «Это ты где прочитал?» Говорю: «Изучайте Эйнштейна, и Вы найдете эти слова».
И вот, во время этой полемики, я вижу, как кто-то передает записочку от парты к парте. Была такая девочка в классе, как сейчас помню, фамилия ее была Рябых, маленькая, смешная немножко. Она сидела за первой партой, и вот она протягивает мне записочку и говорит: «Володька, держись!» И я понял, за кого аудитория.
Почему же я рассказываю все это из своей личной жизни? Потому что хотел бы показать, что общество наше, в том числе наша интеллигенция, и страна наша прошли огромный, очень непростой путь. От отрицания Бога, от дискриминации верующих и вообще религиозного знания – к тому, что сегодня Патриарх может выступать в этих стенах, и никого это не удивляет.
И никто не поднимает вопрос, совмещаются или не совмещаются, могут или не могут взаимодействовать религиозное знание, богословие и наука. При этом каждый понимает, что вера в Бога – это глубоко индивидуально, в каком-то смысле это даже тайна. Религия всегда остается личным делом, а вот условия реализации религиозного чувства в стране – это уже политика, это дело общественное. И тот факт, что я выступаю здесь сегодня перед вами, – еще раз хочу подчеркнуть – свидетельствует о том, что страна наша прошла очень большим, важным и непростым путем, когда действительно открылись возможности – верующим верить, неверующим не верить, и учиться в соответствии со своим выбором в тех учебных заведениях, в которых они захотят. И, самое главное, из нашего общества ушел антагонизм веры и знания.
…Хотел бы сердечно поблагодарить за оказанную честь. Искренне рад возможности выступить перед вами в одном из старейших высших учебных заведений нашего Отечества, ведущем вузе моего родного города Санкт-Петербурга, государственном университете, который отметил в нынешнем году свое 300-летие.
Замечательно, что в советские годы Санкт-Петербургскому университету удалось сохранить научную традицию дореволюционной России и развивать ее в наши дни... Общими усилиями, с Божией помощью, преодолевается навязанный по идеологическим мотивам разрыв между церковным и светским знанием.
Убежден, что этот разрыв был одной из причин тех трагических событий, которые постигли нашу страну в минувшем столетии. Вот почему сегодня следует развивать это взаимополезное сотрудничество, которое, надеюсь, будет способствовать исцелению ран прошлого и станет одним из важных факторов созидания достойного будущего.
…Наше Отечество переживает ныне весьма непростое время, судьбоносное время, и от тех, кто здесь присутствует, и, в более широком смысле, от всех нас зависит решение многих важных задач, которые стоят на повестке дня… Я был, наверное, в большинстве стран мира и в разные эпохи, и могу сравнивать, что произошло за эти 50 лет. Не убоюсь сказать: деградация западной цивилизации! Не было ничего этого еще тридцать лет назад. Существовали нравственные принципы человеческого общежития. Не было демонстрации греха, всех этих пед-парадов, всего этого безумия, которое сейчас навязывается как модель нормального поведения.
Грех – это то, что противно воле Божией, а все то, что противно воле Божией, не имеет шансов на выживание. Вот и все эти дикие признаки современной цивилизации отомрут, и замечательно, что и наш народ, и власти, и наша интеллигенция никак не обольщаются всеми этими демонстрациями «продвинутого» Запада. Мы это осуждаем, и, покуда будет так, Россия будет сохранять свою духовную целостность – целостность своего нравственного чувства и построенного на этой целостности мировоззрения.
…Хотел бы также обратить внимание на то, что для должного развития современного отечественного образования важное значение имеет возрождение его воспитательной составляющей. В этом отношении меня обнадеживает возвращение в современное высшее образование понимания единства интеллектуального и нравственного начал.
Сейчас этот вопрос у вас не вызывает особой реакции, но это было во времена, когда царило тотальное атеистическое воспитание, когда религия была зажата в тиски. Вдруг у мальчика спрашивают: «А ты в Бога веришь?» Целый класс, замерев, слушает, ждет. Я отвечаю: «Еще раз повторите». – «Вот ты говоришь, что тогда верили в Бога, а ты сам-то как думаешь, Бог есть или нет?» Я так спокойно ей в ответ: «А я думаю, что Бог есть».
Что началось! У этой женщины легкая истерика. «Ну, ты понимаешь, что в Бога верят совершенно безграмотные люди?? Мы идем по пути к коммунизму, у нас наука, искусство, Гагарин в космос полетел!» (это было как раз в том году). А я ей говорю: «Могу ли я процитировать Вам Эйнштейна?» – «Чего??» – «Альберта Эйнштейна». – «Ну цитируй». И я цитирую: «Моя религия – это глубоко прочувствованная уверенность в существовании высшего интеллекта, который постигается через доступное нам познание мира». Гробовая тишина в классе. Она спрашивает: «Это ты где прочитал?» Говорю: «Изучайте Эйнштейна, и Вы найдете эти слова».
И вот, во время этой полемики, я вижу, как кто-то передает записочку от парты к парте. Была такая девочка в классе, как сейчас помню, фамилия ее была Рябых, маленькая, смешная немножко. Она сидела за первой партой, и вот она протягивает мне записочку и говорит: «Володька, держись!» И я понял, за кого аудитория.
Почему же я рассказываю все это из своей личной жизни? Потому что хотел бы показать, что общество наше, в том числе наша интеллигенция, и страна наша прошли огромный, очень непростой путь. От отрицания Бога, от дискриминации верующих и вообще религиозного знания – к тому, что сегодня Патриарх может выступать в этих стенах, и никого это не удивляет.
И никто не поднимает вопрос, совмещаются или не совмещаются, могут или не могут взаимодействовать религиозное знание, богословие и наука. При этом каждый понимает, что вера в Бога – это глубоко индивидуально, в каком-то смысле это даже тайна. Религия всегда остается личным делом, а вот условия реализации религиозного чувства в стране – это уже политика, это дело общественное. И тот факт, что я выступаю здесь сегодня перед вами, – еще раз хочу подчеркнуть – свидетельствует о том, что страна наша прошла очень большим, важным и непростым путем, когда действительно открылись возможности – верующим верить, неверующим не верить, и учиться в соответствии со своим выбором в тех учебных заведениях, в которых они захотят. И, самое главное, из нашего общества ушел антагонизм веры и знания.
…Хотел бы сердечно поблагодарить за оказанную честь. Искренне рад возможности выступить перед вами в одном из старейших высших учебных заведений нашего Отечества, ведущем вузе моего родного города Санкт-Петербурга, государственном университете, который отметил в нынешнем году свое 300-летие.
Замечательно, что в советские годы Санкт-Петербургскому университету удалось сохранить научную традицию дореволюционной России и развивать ее в наши дни... Общими усилиями, с Божией помощью, преодолевается навязанный по идеологическим мотивам разрыв между церковным и светским знанием.
Убежден, что этот разрыв был одной из причин тех трагических событий, которые постигли нашу страну в минувшем столетии. Вот почему сегодня следует развивать это взаимополезное сотрудничество, которое, надеюсь, будет способствовать исцелению ран прошлого и станет одним из важных факторов созидания достойного будущего.
…Наше Отечество переживает ныне весьма непростое время, судьбоносное время, и от тех, кто здесь присутствует, и, в более широком смысле, от всех нас зависит решение многих важных задач, которые стоят на повестке дня… Я был, наверное, в большинстве стран мира и в разные эпохи, и могу сравнивать, что произошло за эти 50 лет. Не убоюсь сказать: деградация западной цивилизации! Не было ничего этого еще тридцать лет назад. Существовали нравственные принципы человеческого общежития. Не было демонстрации греха, всех этих пед-парадов, всего этого безумия, которое сейчас навязывается как модель нормального поведения.
Грех – это то, что противно воле Божией, а все то, что противно воле Божией, не имеет шансов на выживание. Вот и все эти дикие признаки современной цивилизации отомрут, и замечательно, что и наш народ, и власти, и наша интеллигенция никак не обольщаются всеми этими демонстрациями «продвинутого» Запада. Мы это осуждаем, и, покуда будет так, Россия будет сохранять свою духовную целостность – целостность своего нравственного чувства и построенного на этой целостности мировоззрения.
…Хотел бы также обратить внимание на то, что для должного развития современного отечественного образования важное значение имеет возрождение его воспитательной составляющей. В этом отношении меня обнадеживает возвращение в современное высшее образование понимания единства интеллектуального и нравственного начал.