– …Во все времена и во всех поколениях христиане думали, что вот-вот и наступит конец света, что Второе Пришествие наступит именно сейчас. Но мы и вправду живем в какое-то необычное время, и как, по Вашему мнению, насколько реально мы можем оказаться сегодня в эпицентре исполнения апокалиптических пророчеств?
– Ну, я не смею прямо отвечать на этот вопрос, потому что нужно быть провидцем, пророком… К сожалению, апокалиптические страхи были присущи на протяжении, наверное, всей истории христианства. Второго Пришествия ждали уже ученики Спасителя. Думали, вот-вот, близ, при дверех (см. Мф. 24:33) – потом вдруг осознали, что совсем не близ
Поэтому всякого рода размышления на эту тему нужно сопровождать смиренным осознанием того, что день и час Второго Пришествия Господа – это тайна, которая будет открыта только с самим Пришествием. Всякие прогнозы, всякие ссылки на то, что мы живем в последние времена – «ну смотрите, что творится, ну, конечно, последние времена!» – все такого рода размышления актуальны на протяжении двух тысяч лет существования христианства.
Какие колоссальные вызовы были со стороны язычества и Римской империи! Да, христианам действительно казалось, что это конец. Но вот уже две тысячи лет живем, и потому никакие особые знаки пришествия в мир Спасителя, которые, как людям кажется, имеют место, не должны создавать излишние апокалиптические страхи.
Поэтому меньше нужно думать об апокалипсисе и больше о спасении своей собственной души и образе жизни, от которого зависит, чем для нас будет встреча с Господом после нашей личной кончины.
– Меня во многом можно укорить – каждый человек по-своему воспринимает Патриарха, его слова, его мысли. Но менее всего меня можно обвинить в исламофобии, потому что, еще будучи председателем Отдела внешних церковных связей, я был тем человеком, который от имени Русской Церкви развивал отношения с исламским миром – и посещая исламских лидеров на Ближнем Востоке, и развивая эти отношения в нашей стране. Это залог спокойствия, мирной жизни наших граждан, процветания нашей страны. Поэтому Церковь невозможно обвинить ни в какой исламофобии.
С другой стороны, это не значит, что мы должны закрывать глаза на преступления, которые совершают люди, в том числе принадлежащие к другой религии. Что мы, как страус прячем под крыло свою голову и не хотим ничего видеть? Нет. Мы должны не использовать происходящее для раздувания конфликта и вражды с мусульманами, но, в том числе через диалог с мусульманскими лидерами, воздействовать на ситуацию так, чтобы с мусульманами не связывалось негативное отношение со стороны людей, не принадлежащих к исламу, и чтобы не укреплялось мнение, что исламская община – это источник постоянных конфликтов и криминала. Для того чтобы не было такого, мы и должны, конечно, развивать диалог с исламским миром…
Другими словами, эта тема не должна использоваться для создания напряженности в нашем обществе, тем более межрелигиозной конфронтации. Но одновременно нельзя закрывать глаза на существующие проблемы, потому что иначе это несет в себе опасность в отношении будущего нашей интернациональной страны.
– Что касается так называемого «христианского Запада». Возьмем этот термин в кавычки, потому что, несомненно, на наших глазах на Западе происходят апостасийные явления – потеря религиозного чувства, утрата такой традиции, как участие в воскресном богослужении; храмы пустеют и перепрофилируются, как вы знаете, нередко под рестораны, а в лучшем случае под мечети. Говорю, что это не худшее, что можно придумать, потому что иногда там и кабаре устраивают. Это свидетельствует об упадке религиозного чувства, об ослаблении христианского восприятия жизни со стороны формальных христиан, живущих на Западе.
Первая моя поездка за границу состоялась в далеком 1968 году – вначале в Прагу, а потом в шведский город Уппсала, где проходила ассамблея Всемирного совета церквей. Для меня был религиозно-культурный шок, когда я посетил Швецию и увидел, что там происходит. Во-первых, открытая демонстрация порнографии – это меня просто потрясло. Мы приехали из Советского Союза и представить себе не могли, что в каждом газетном киоске на витрине будут порнографические изображения. Шок! Как же так? Мы из атеистической страны, но у нас ничего такого нет, а здесь вроде как традиционные христиане – и допускают такое...
Поэтому у меня нет особого оптимизма в отношении перспективы дальнейшего развития экуменического движения. С другой стороны, нельзя описывать религиозную жизнь на Западе только в негативных красках. Не могу не сказать об удивительных примерах религиозной жизни в некоторых местах на Западе и в третьем мире, которые связаны с миссионерской деятельностью и даже с подвижничеством.
Не все исчезло из духовной жизни западного общества, и с нашей стороны было бы высокомерием, если бы мы, говоря о проблемах, несомненно, существующих в религиозной жизни западных стран, имплицитно заявляли о своем духовном превосходстве: вот они такие, а мы-то другие! Этого не должно быть, но, с другой стороны, мы должны дорожить тем, что у нас сегодня действительно есть.
Поэтому меньше нужно думать об апокалипсисе и больше о спасении своей собственной души и образе жизни, от которого зависит, чем для нас будет встреча с Господом после нашей личной кончины.
– …Скажите, как Вы относитесь к попыткам Вашу позицию по миграции связать с исламофобией, и чем вообще отличается отношение верующего христианина к мусульманину от того страха, который испытывают люди в связи с поведением некоторых мигрантов в нашей стране?
– Меня во многом можно укорить – каждый человек по-своему воспринимает Патриарха, его слова, его мысли. Но менее всего меня можно обвинить в исламофобии, потому что, еще будучи председателем Отдела внешних церковных связей, я был тем человеком, который от имени Русской Церкви развивал отношения с исламским миром – и посещая исламских лидеров на Ближнем Востоке, и развивая эти отношения в нашей стране. Это залог спокойствия, мирной жизни наших граждан, процветания нашей страны. Поэтому Церковь невозможно обвинить ни в какой исламофобии.
С другой стороны, это не значит, что мы должны закрывать глаза на преступления, которые совершают люди, в том числе принадлежащие к другой религии. Что мы, как страус прячем под крыло свою голову и не хотим ничего видеть? Нет. Мы должны не использовать происходящее для раздувания конфликта и вражды с мусульманами, но, в том числе через диалог с мусульманскими лидерами, воздействовать на ситуацию так, чтобы с мусульманами не связывалось негативное отношение со стороны людей, не принадлежащих к исламу, и чтобы не укреплялось мнение, что исламская община – это источник постоянных конфликтов и криминала. Для того чтобы не было такого, мы и должны, конечно, развивать диалог с исламским миром…
Другими словами, эта тема не должна использоваться для создания напряженности в нашем обществе, тем более межрелигиозной конфронтации. Но одновременно нельзя закрывать глаза на существующие проблемы, потому что иначе это несет в себе опасность в отношении будущего нашей интернациональной страны.
– …Хотя западная цивилизация построена на христианских основаниях, но, в отличие от нашей страны, от них отошла. Сейчас на очередном витке конфронтации новыми союзниками нашей страны становятся государства с другим религиозным мировоззрением. Скажите, Ваше Святейшество, как в этих условиях Церковь будет выстраивать диалог с ними, не растворяя Православие, но, с другой стороны, и не впадая в изоляцию?
– Что касается так называемого «христианского Запада». Возьмем этот термин в кавычки, потому что, несомненно, на наших глазах на Западе происходят апостасийные явления – потеря религиозного чувства, утрата такой традиции, как участие в воскресном богослужении; храмы пустеют и перепрофилируются, как вы знаете, нередко под рестораны, а в лучшем случае под мечети. Говорю, что это не худшее, что можно придумать, потому что иногда там и кабаре устраивают. Это свидетельствует об упадке религиозного чувства, об ослаблении христианского восприятия жизни со стороны формальных христиан, живущих на Западе.
Первая моя поездка за границу состоялась в далеком 1968 году – вначале в Прагу, а потом в шведский город Уппсала, где проходила ассамблея Всемирного совета церквей. Для меня был религиозно-культурный шок, когда я посетил Швецию и увидел, что там происходит. Во-первых, открытая демонстрация порнографии – это меня просто потрясло. Мы приехали из Советского Союза и представить себе не могли, что в каждом газетном киоске на витрине будут порнографические изображения. Шок! Как же так? Мы из атеистической страны, но у нас ничего такого нет, а здесь вроде как традиционные христиане – и допускают такое...
Поэтому у меня нет особого оптимизма в отношении перспективы дальнейшего развития экуменического движения. С другой стороны, нельзя описывать религиозную жизнь на Западе только в негативных красках. Не могу не сказать об удивительных примерах религиозной жизни в некоторых местах на Западе и в третьем мире, которые связаны с миссионерской деятельностью и даже с подвижничеством.
Не все исчезло из духовной жизни западного общества, и с нашей стороны было бы высокомерием, если бы мы, говоря о проблемах, несомненно, существующих в религиозной жизни западных стран, имплицитно заявляли о своем духовном превосходстве: вот они такие, а мы-то другие! Этого не должно быть, но, с другой стороны, мы должны дорожить тем, что у нас сегодня действительно есть.